Новосибирск в Первой мировой

Выставка “Лица великой войны” откроется 7 августа в Музее города

7 августа в 15.00 в Музее города Новосибирска откроется выставка «Лица Великой войны». Выставка посвящена 100-летию со дня начала Первой мировой войны.

Основу выставки составили подлинные фотографии и редкие предметы военного быта. Посетители смогут увидеть облик горожан – лицо Ново-Николаевска грозной военной поры. Черно-белые фотографии тех лет в экспозиции словно оживут, обретя яркое современное звучание.

Сибиряки защищали далекие города европейской России и исправляли ошибки и просчеты верховного командования в Первую Мировую войну, воевали в Китае, Польше, на Украине, в Бессарабии… Они отличались особой храбростью – лишь в одном Праснышском сражении 1915 г. 41-й Сибирский стрелковый полк из Ново-Николаевска потерял практически всех солдат и офицеров, но не пропустил атаковавшие немецкие части, превосходивший их по численности в несколько раз.

В ходе подготовки выставки сотрудниками музея открыто имя забытого героя-сибиряка – кавалера георгиевкого креста 4-й степени, жителя Ново-Николаевска, фельдфебеля 41-го Сибирского Стрелкового полка Семена Григорьевича Дробынина. Его потомки сохранили написанный маслом в 1915 г. портрет своего отца и деда. Долгие годы они прятали его от посторонних, боясь репрессий. Эта семейная реликвия является особым эмоциональным экспонатом – она согрета теплом родовой памяти.

Как выглядел город в военные годы, какую роль он играл в обороне страны, почему военный мундир и солдатская шинель стали самой массовой одеждой молодого города, какие подвиги совершили наши полки на фронте, сколько воинов дал наш город действующей армии – обо всем этом и о многом другом расскажет наша выставка.

Открытие выставки состоится 7 августа 2014 г. в 15.00 в Музее города Новосибирска (Советская, 24). В открытии примет участие мэр Новосибирска Анатолий Локоть.

ИСТОРИЯ ГОРОДА – ЭТО НАША С ВАМИ ИСТОРИЯ!

Куратор выставки: А.Пронин, к.и.н., ученый секретарь музея.
Подробности: тел. 222-67-42, www.m-nsk.ru

Акция памяти “Мы помним и гордимся…” прошла 1 августа в Доме офицеров

1 августа 2014 года у Дома офицеров Новосибирского гарнизона единственном в стране здание-памятнике жертвам Первой мировой войны 1914-1918 гг. «Дом инвалидов» прошла Акция памяти «Мы помним и гордимся…», посвященная 100-летию начала Первой мировой войны 1914-1918 гг.

Организаторы Акции: Музей города Новосибирска и Музей истории военного округа.

Участники: представители мэрии города Новосибирска, Правительства Новосибирской области, военнослужащие Новосибирского гарнизона, ветераны ВС, войны и труда, курсанты военных институтов ВС РФ, военно-патриотических клубов, кадетских классов, ветеранских и молодежных организаций г. Новосибирска и области.

Открыла мероприятие директор Музея г. Новосибирска Щукина Елена Михайловна, которая рассказала о значении Новониколаевска и 100-летии начала Первой мировой войны 1914-1918 гг. и т.д.

Протоиерей Димитрий Полушин провел краткую панихиду по воинам, погибшим за Веру, Царя и Отечество в Первой мировой войне 1914-1918 гг.

В ходе мероприятия выступили:

Старший научный сотрудник Музея истории военного округа, заслуженный работник культуры РФ Юрий Аркадьевич Фабрика о вкладе новониколаевцев в Первой мировой войне; о значении транссибирской магистрали; о Красных казармах; о сибиряках-героях (полные кавалеры Георгиевского креста) и т.д.

Подполковник в запасе Максим Алексеевич Попов, кавалер двух орденов мужества, зам. председателя региональной общественной организации оказания социальной помощи гражданам «Герои мужества» – о связи поколений и необходимости патриотического воспитания молодежи и т.д.

Исполняющий обязанности заместителя губернатора Новосибирской области Александр Петрович Титков – о Новониколаевской думе в Первой мировой войне 1914-1918 гг.; о «Доме инвалидов» и Доме офицеров Новосибирского гарнизона единственном в стране здание-памятник жертвам Первой мировой войны 1914-1918 гг. и т.д.

По завершении мероприятия под марш «Прощание Славянки» представители мэрии города Новосибирска, Правительства Новосибирской области, военнослужащие Новосибирского гарнизона, ветераны ВС, войны и труда, курсанты военных институтов ВС РФ, военно-патриотических клубов, кадетских классов, ветеранских и молодежных организаций г. Новосибирска и области возложили цветы к памятной доске на здании Дома офицеров и к иконе Божией Матери (Августовское явление 1915-1917 г.).

На мероприятии присутствовало более 300 зрителей и участников акции.

Акции памяти «Мы помним и гордимся» в честь 100-летия со дня начала Первой мировой войны пройдет 1 августа у “Дома офицеров”

1 августа 2014 года в 12.00 часов на открытой площадке у ФГУК «Дом офицеров Новосибирского гарнизона» (Красный пр. 63) пройдет Акция памяти, посвященная 100-летию со дня начала Первой мировой войны. Акция способствует актуализации вклада Ново-Николаевска в историю Великой войны.

В год 100-летия со дня начала Первой мировой войны необходимо напомнить современникам о незаслуженно забытых боевых заслугах прежних поколений горожан.

В Акции примут участие Герои Советского Союза, Герои Российской Федерации, представители мэрии города Новосибирска, Правительства Новосибирской области, военнослужащие Новосибирского гарнизона, ветераны военной службы, курсанты Новосибирского военного института ВВ МВД РФ, кадетских классов, военно-патриотических клубов, ветеранских и молодежных организаций.

Организаторы Акции Музей города Новосибирска совместно с Музеем истории СибВО.

Справка:

1 августа  2014 года  исполнится 100 лет со дня вступления России в Первую мировую войну. Последствия этой войны стали трагичны и судьбоносны для России. Война резко повысила значение  Сибирского военного округа и Ново-Николаевска. Мобилизация сразу же легла всей тяжестью на малочисленное местное население. Несколько Сибирских полков, сформированных в Ново-Николаевске, героически сражались на фронтах Первой мировой. Много наших земляков с честью служили в других армейских подразделениях, участвуя в многочисленных кровопролитных битвах. Их боевой подвиг стал примером мужества, патриотизма и героизма русского солдата. Десять новониколаевцев стали Полными Георгиевскими кавалерами.

Ново-Николаевск стал важнейшим поставщиком для военных нужд продовольствия, фуража, обмундирования, предметов первой необходимости и гужевого транспорта. Город являлся крупнейшим транспортным узлом за Уралом по перевозке военных эшелонов. На военные рельсы была переведена промышленность города.  Огромное число раненных и больных воинов получали помощь в лечебных учреждениях. Многие тысячи беженцев из прифронтовой зоны нашли приют и помощь в нашем городе. Здесь содержалось огромное количество военнопленных. Первая мировая война в исторической памяти наших соотечественников до сегодняшнего дня остается «белым пятном».  Незаслуженно оказались забытыми имена воинов, ушедших на фронт, где они проявили удивительный героизм и доблесть. Они достойны нашей памяти и благодарности за их великие дела на благо Отечества!

ИСТОРИЯ ГОРОДА – ЭТО НАША С ВАМИ ИСТОРИЯ!

Подробности: Лариса Вениаминовна Волкова  тел. 222-67-42,  www.m-nsk.ru

Город Новониколаевск и Первая мировая война

28 июня 1914 г. в Боснии, которая тогда входила в состав Австро-Венгрии, случился теракт. Некто Гаврило Принцип, босниец, студент, серб по национальности, один из заговорщиков, ратовавших за объединение всех сербов в одно государство, покупая бутерброд в лавке на одной из улиц г. Сараево, вдруг заметил, что кортеж Франца-Фердинанда, наследника австро-венгерского престола, завернул на эту улицу. Часом раньше собратья студента по организации бросали в принца гранаты, но убить его им не удалось. Не веря своему счастью, Гаврило воспользовался случаем: бросился к карете и тремя выстрелами в упор из револьвера тяжело ранил принца и его жену Софью, которые вскоре умерли в госпитале.

Все шесть заговорщиков были схвачены, и после пыток один из них сознался, что оружие они получали в независимой Сербии. Этой стране Австрия предъявила ультиматум, который та не выполнила. Тогда ей была объявлена война. А все заговорщики погибли в тюрьме.

Далее по принципу домино региональный кризис перерастает в общеевропейский и всемирный: Россия, заступаясь за «единоверных» славян-сербов, стягивает войска у австрийской границы, в связи, с чем Австро-Венгрия и Германия объявляют ей войну. Франция и Англия согласно заключённым договорам объявляют войну Германии и Австрии. И понеслось! На стороне Англии и Франции со временем выступают США и Италия, а позднее – Румыния. А Турция с немецкими наставниками в армии открывает несколько фронтов: против русских на Кавказе, против сербов на Балканах, против арабов и англичан в Месопотамии. Как снежный ком война втягивает в себя 38 государств мира с численностью населения около 1,5 млрд. человек! Вряд ли бедный студент-туберкулёзник Гаврило Принцип, умерший в тюрьме в апреле 1918 г., ожидал, чем кончится его затея с убийством племянника австрийского императора! Хотя, конечно же, это был только повод для того, чтобы страны вцепились в глотку друг другу. Прорвался нарыв. Слишком много противоречий накопилось за десятилетия между странами Антанты и Германским союзом. Германская империя после объединения всех княжеств в мощное единое государство, обнаружила, что она опоздала к колониальному разделу мира, и хотела бы оторвать свой кусок пирога в насильственном порядке. Заранее надо отметить, что результат войны оказался обратным: Германия потеряла территориально, Австро-Венгрия полностью развалилась на множество мелких стран. А Россия, кроме утраты больших территорий, пережила революцию и Гражданскую войну, что резко снизило экономический и политический потенциал страны. Впрочем, революции были и в Вене, Будапеште, Мюнхене и Берлине, но с ними справились.

Казалось бы, какое отношение мог иметь заштатный городок Новониколаевск в глубине Сибири к балканским событиям, происшедшим в за шесть тысяч километров от него? Но всё взаимосвязано. И Россия в целом, и Сибирь, и даже маленький Новониколаевск, которому от роду был, 21 год и в котором тогда проживало всего 60 тысяч жителей, с пониманием восприняли эту войну. Сыграл свою роль фактор объявления войны Германией и вторжение на нашу территорию германских войск. (В то время граница России с Германией была непосредственной и проходила в Прибалтике и по разделённой Польше.) Тогда российская пропагандистская машина немедленно назвала её «великой», «освободительной», «второй Отечественной». На призывные пункты немедленно явились 96% мужчин, подлежащих призыву. И действительно на первых порах народ хотел воевать «за веру, царя и Отечество». Прошла волна патриотических митингов, манифестаций в поддержку правительства. Все политические партии выражали трогательное единство «перед лицом германской угрозы». На волне антигерманских настроений даже столицу Санкт-Петербург переименовали в Петроград.

Военные действия начались 1 августа 1914 г. по новому стилю. Об их начале новониколаевцы узнали через пару дней из царского манифеста. Уже 5 августа состоялась патриотическая манифестация на Базарной площади, что у Городской Думы (Торгового корпуса). Сейчас это Краеведческий музей. В соборах и церквах отслужили торжественное молебствие «О ниспослании победы русскому воинству в войне с Германией и Австрией». Прошли массовые крестные ходы, собрания в гимназиях и училищах. Это настроение всемерно поддерживалось и устно, и письменно, что само по себе напоминало торжества годом ранее по поводу юбилея – 300-летия дома Романовых: оркестры, печатные обращения верноподданных к царю с клятвами умереть за матушку-Россию. Шли фильмы, тогда – немые: «Подвиг рядового Василия Рябова», «Война народов» и другие. Лавиной печатались патриотические статьи в газетах и журналах, в которых помещались красочные рисунки типа: два аэроплана встречаются в небе, и их пилоты грозно метят друг в друга из пистолетов! Театральные постановки и даже цирковые представления прославляли героев и поднимали воинский дух. Жертвовались деньги, вещи (и даже дома!) для помощи раненым и их размещения. За счёт народных денег на Николаевском (Красном) проспекте по проекту А.Крячкова началось строительство Дома инвалидов (ныне Дома офицеров), который пустили в эксплуатацию, правда в 1916 г., а достраивали ещё и в советское время. Открылся госпиталь для раненых, которые начали поступать с фронта на излечение. Предполагалось, что война закончится победой русского оружия в три – четыре месяца. К новому 1915 г. речь шла уже об одном годе военных действий. Что она растянется на более, чем четырёхлетний срок, что закончится катастрофой, никто и не думал.

Новониколаевск к августу 1914 г., несмотря на свои размеры, молодость и малую административную значимость, (он даже уездным городом стал только в мае 1917 г.), представлял собой один из крупнейших в Сибири и даже во всей стране промышленный, торговый и транспортный центр, игравший большую стратегическую роль. Оказалось, что он, несмотря на отдалённость от мест боевых действий, много значит в обороне страны.

Во-первых, Транссиб. Когда строилась магистраль, пессимисты настойчиво заявляли, что она не нужна. «Что по ней возить-то? Пушнину, да чай из Китая?» Буквально первых пяти лет хватило, чтобы опровергнуть это достаточно неумное утверждение. Тысячи пассажиров, десятки тысяч пудов грузов: алтайское мясо, масло, хлеб, руды, уголь, лес, рыба перевозились с востока на запад по железной дороге. Срок доставки сократился от Владивостока до Москвы с трёх-шести месяцев до двух недель. Русско-Японская война потребовала переброски на восток в самый кратчайший срок тысяч солдат и военных грузов. И сразу выяснилось, что требуются военно-остановочные пункты на дороге. В Новониколаевске был открыт первый такой пункт при станции Обь, где солдаты могли отдохнуть, помыться, подлечиться, получить горячую пищу. Этот пункт, известный больше как «Красные казармы», очень пригодился и в Первую мировую при переброске войск с востока в западном направлении на фронт.

Во-вторых, находясь в центре Западно-Сибирского региона, да ещё в такой важной точке, как пересечение Транссиба и судоходной реки Обь, Новониколаевск естественным образом превратился в центр сбора, переработки и отправки на фронт военных грузов, продуктов, реквизированных лошадей и фуража, сырья для технических нужд. И, воинского подкрепления.

Особенно много грузов поступало из Алтайского уезда, житницы Сибири. Сначала только по Оби на баржах, а затем с 1915 г. по новой Алтайской железной дороге.

В самом Новониколаевске быстро наладили производство мясных консервов, печёного хлеба и сухарей, мыла, шорных изделий, амуниции, А завод «Труд» выпускал оружие. Отправлялось со станции Обь в другие города на переработку большое количество сырья: льна, кож, леса, стройматериалов, цемента.

Регион Западной Сибири обладал и большими человеческими ресурсами (более четырёх миллионов человек). С начала войны из Омского военного округа на фронт ушла кадровая 11-ая Сибирская стрелковая дивизия, в состав которой входил 41-ый Сибирский стрелковый полк, дислоцировавшийся в нашем городе. Через короткое время ещё два полка были отправлены на фронт из Новониколаевска. Это не считая маршевых рот, ежемесячно отправляемых на войну из числа мобилизованных ратников.

Мобилизация протекала не всегда гладко, как хотелось бы. В уездах и волостях согнали тысячи людей к местам призыва, совершенно не сообразуясь с тем, на чём их будут вывозить. Так в Барнауле, в Бийске и в других городах уезда было собрано по нескольку тысяч мужиков, а везти их в Новониколаевск оказалось не на чем. Надо знать психологию русского мужика. Если он не работает, значит, празднует, то есть пьёт. Денег нет. Тогда начались грабежи, поджоги и погромы лавок, кабаков, винных складов и магазинов. Пьяный бунт и беспорядки некому было прекратить, потому что никакой власти они не боятся (всё равно на войне убьют!) Полиция разбежалась и попряталась. Драки и убийства на улицах, пьяные вопли и звон разбитых стёкол, дым пожарищ. Этот эпизод отлично описал в своих произведениях очевидец событий сибирский писатель И. Зверев

Наконец, с помощью роты солдат будущее пушечное мясо в Барнауле погрузили на баржи и отправили по реке в Новониколаевск. Но и там продолжались пьяные драки и разгром вокзала, который в первые месяцы войны повторялся ещё не раз.

Перед отправкой на войну призывников обучали 3 – 6 месяцев военному делу. Именно здесь в местном гарнизоне мужиков учили ходить строем стрелять в цель, выполнять приказы командиров. Обучали военным специальностям. Генерал Сухомлинов, командующий войсками ОмВО, проверяя маршевые роты в Новониколаевске, состоящие из нижних чинов, мобилизованных в городе, в 1915 г. отмечал: «Внешний вид людей – отличный, прекрасная выправка и снаряжены очень хорошо. Курс стрельб пройден. На задаваемые вопросы люди отвечали бойко и толково».

Из 4-ой Сибирской бригады, располагавшейся в Новониколаевске, на фронт ежемесячно отправлялось по 25 тыс. человек, или 100 маршевых рот, предварительно собранных со всей губернии, и обученных в местном гарнизоне. Правда, с 1916 г. отправка уменьшилась до 15 тыс. человек. Кроме того для охраны военных объектов и пополнения армии готовились дружины Государственного ополчения. Сформировалось их три: 615-ая, 616-ая и 707-ая. Городская дума вручила им воинские знамёна и присвоила звание – Новониколаевские.

В августе – сентябре 1914 г. в Новониколаевске из кадрового батальона 41-ого полка, временно оставленного в городе, и мобилизованного контингента был сформирован второочередной 53-ий Сибирский стрелковый полк. Путь этих Новониколаевских подразделений мы проследим особо.

С началом войны городские власти столкнулись с массой серьёзнейших проблем, связанных с тем, что Новониколаевск стал центром формирования войск для фронта. Прибывающих мобилизованных и дружинников ополчения нужно было где-то размещать. Подходили и воинские части с востока. В короткое время выстроены были временные казармы для солдат. Население города сразу выросло почти вдвое. Началась эвакуация из прифронтовой полосы (Прибалтика и Западная Украина) некоторых предприятий, прибавились ещё два эвакуированных госпиталя. Количество беженцев, которых вначале было около 4 тысяч человек, со временем выросло до 20 тысяч. Где взять помещения на всю эту армаду – не известно. Город-то был небольшим, на 90% состоял из деревянных домишек, в которых, как правило, и без того жили огромные многодетные семьи бывших в недавнем прошлом крестьян. Потому ставились времянки, насыпные дощатые бараки, копались землянки. Жили и в вагонах на колёсах.

Не позавидуешь Новониколаевской Городской Думе и тогдашнему Городскому Голове А.Г. Беседину! Всех принять, разместить, обеспечить питанием, привлечь предпринимателей для развития экономики города, обеспечить политическую стабильность, бороться с опасными заболеваниями в условиях страшной скученности и антисанитарии, заготовка продуктов и дров, сбор пожертвований – вот только основные задачи городских властей. Централизованно не получали почти никаких средств. Дума влезла в долги, дефицит бюджета города вырос в 10 раз. Пришлось отказаться от всех прежних планов социального развития: строительства новой электростанции, трамвайных путей, торгового пассажа, засыпки оврагов и прокладки дорог. При строгой экономии средств, многочисленных займов и пожертвований горожан сумели построить и ввести в действие несколько мельниц и пекарен, заводы по производству консервов, кожевенный и мыловаренный, скотобойню с холодильником. Стали оказывать материальную и иную помощь инвалидам, солдаткам, в особенности обременённым многочисленными детьми. Велась работа по борьбе с дороговизной на предметы первой необходимости, с детской беспризорностью.

Особый разговор – пленные. Для размещения 12 тысяч пленных пришлось построить особый лагерь за городом. Среди них были не только немцы, австрийцы, мадьяры, но и представители таких экзотических народов, как айсоры и курды, воевавшие в составе турецких войск. Именно от них начали наступать на город такие инфекционные заболевания, как сыпной тиф и холера. Эпидемия холеры к 1915 г. не пошла дальше 170 человек. Но сыпной тиф стал распространяться в ужасающих размерах. С 68 человек в феврале 1915г. к июлю 1915 г. согласно данным городского статистического бюро заболевание тифом возросло до 4089 человек, из них умерло 1249 ч. Болели пленные – 3868 ч., солдаты – 166 ч., горожане – 49 ч. Но это были только цветочки. Из-за отсутствия возможности для изоляции и полноценного лечения, из-за недостатка врачей и лекарств, неразберихи военного времени, а затем – Гражданской войны в уезде за пять лет на май 1920 г. умерло от тифа около 60 тыс. человек! А всё дело в том, что пленные не конвоировались, свободно передвигались по городу в поисках работы для своего пропитания и контактировали с любыми жителями города, заражая их.

Война поначалу принесла выгодные военные заказы. Особенно обогатились владельцы мельниц и пекарен. Однако для большинства обывателей никаких изменений в жизни не наблюдалось, но далее им становилось всё хуже и хуже. Уровень жизни падал. В результате массовых мобилизаций, реквизиции лошадей и скота, некоторые семьи лишились кормильцев – мужчин, и были подорваны хозяйства мелких производителей. Резко возрос спрос на рабочую силу, поскольку промышленных предприятий в городе стало вдвое больше, но не всякий труд мужчин на производстве могли заменить женщины. Отток работоспособных людей покрывался за счёт труда беженцев и военнопленных. Последние засыпали овраги, укрепляли берега Оби, строили мосты на городских речках, а с 1915 г. было разрешено использовать их труд на частных предприятиях: на мельницах, заводах, в мастерских и в торговых лавках. И тогда вновь появилась безработица среди горожан.

Новониколаевцы пристально наблюдали за тем, как воюют их земляки на фронте. Они собирали для воюющих солдат посылки и подарки: тёплые вещи, портянки, консервы, мыло, письменные принадлежности и бумагу для самокруток, табак, конфеты, кружки, ложки. Взамен получали письма с благодарностями от фронтовиков.

Особенно отличилась 11-ая Сибирская стрелковая дивизия и в её составе – 41-ый стрелковый полк из Новониколаевска. Уже в самом начале войны он был отмечен в боях на территории Польши на реке Наров; пруссаки были разбиты и отступили на свою территорию (г.Маркграбен). Затем в ноябре 1914 г. полк принимал участие в Лодзенской операции, далее – под г.Цехановым и г.Млава. Но самой страшной оказалась битва у г.Прасныш , где у немцев было двойное превосходство. В результате жестокого второго Праснышского сражения (июнь 1915 г.), когда немцы планировали окружить несколько русских армий на варшавском выступе, главный удар германцев был направлен на участок, обороняемый 11-ой Сибирской дивизией. Из-за недостатка винтовок, пушек, снарядов, подкрепления, дивизия потеряла до 70% своего состава, но позиции свои не сдала, и немцы не смогли прорвать фронт. За бои у г. Прасныш выжившие стрелки были награждены Георгиевскими крестами. Командиру 41-ого полка Кременецкому было объявлено Высочайшее благоволение (на современном языке – благодарность верховного командования). Но фактически от полка осталось одно название. Пополнение пришло уже из других мест. В 1916 г. 11-ая дивизия воевала под Вильно, Барановичами, содействовала Брусиловскому прорыву на Юго-Западном фронте, в результате которого австрийская армия была полностью уничтожена русскими войсками. В августе 1916 г. 41-ый полк подвергся немецкой газовой атаке. Тем не менее, угроза очередного немецкого прорыва фронта сорвалась. Далее в 1917г. были бои в Польше и под г. Сморгонью.

Большое мужество и героизм проявил и другой Новониколаевский 53-ий стрелковый полк и его сосед – 55-ый полк. Несмотря на огромные потери в результате газовой атаки немцев 18 мая 1915 г., когда из 8 тыс. солдат и офицеров погибло около 6 тыс. человек, сибиряки отбили атаку противника с большими для него потерями.

Неплохо воевал и ещё один полк, сформированный в Новониколаевске в 1916 г. – 553 – ий. Георгиевскими крестами были награждены десятки нижних чинов полка.

Война – это соперничество не только воинов, талантов их военноначальников, но прежде всего – экономик их стран. Понятно, что отсталая Россия не могла в этом плане тягаться с самой развитой в промышленном отношении страной – Германией. Уже к 1916 г выяснилось, что нашему фронту катастрофически не хватает боеприпасов, винтовок, орудий и пулемётов. А как всегда, нехватка оружия – это дополнительные тысячи трупов на полях боёв. Спешно стали закупать оружие у американцев и японцев: винтовки, карабины, скорострельные пушки, патроны и взрывчатку, порох и взрыватели. Сибирская железная дорога вынуждена была поднять пропускную способность почти в два раза. Раньше в сутки через нашу станцию проходило 8 пар вагонов, а стало – 16. К концу 1916 г. из Новониколаевска выходило 750 вагонов с грузами ежесуточно. В 1915 – 1917г. из Сибири одного только хлеба было вывезено по железной дороге 174,1 миллионов пудов.

Конец 1916г. Народ устал от войны. Она продолжалась уже третий год, но никаких признаков её конца не наблюдалось. Даже в нашем «благодатном» краю ощущается нехватка продуктов. А крестьяне, видя в городе полупустые полки с промышленными товарами, не спешат везти продовольствие на базары, продавать за всё более обесценивающиеся рубли. Поднимают цены. Спекулянты пользуются случаем и вздувают их ещё больше. Городская дума пытается ввести предельные цены на муку, мясо, сахар, а также на дрова, услуги населению и т.д. Вводятся карточки на продукты с 1.01.1917 г. Но предложение товаров ещё больше сокращается, что вызывает недовольство горожан. Этим пользуются деструктивные элементы: ссыльные и местные эсеры, социалисты, анархисты. Организовываются забастовки, проводятся митинги и демонстрации рабочих против войны, нехватки продуктов и других товаров, начинающейся разрухи на производстве. Кое-где появляются очереди, начинаются голодные бунты. В архивах сохранились протоколы заседаний Городской Думы за ноябрь 1916 г., в которых зафиксирован бунт женщин и их детей из длинной очереди в лавку, где продавался сахар, по одному фунту в руки. Но некоторым и этого не досталось. В результате лавка была разгромлена, разграблена, пострадала полиция, пытавшаяся навести порядок. Пришлось вызывать войска. Одна женщина была убита, множество народу ранено и покалечено.

С наступлением нового 1917 г. положение стало ещё хуже. Февральская революция в Петрограде началась также с голодных очередей за хлебом и манифестаций в честь 8 марта. А закончилась свержением монархии объявлением республики. Фронты разваливались, солдаты, не желая воевать, бросали окопы. Стали возвращаться с войны домой озлобленные и резко настроенные против властей дезертиры. Некоторые – с оружием. Назревала катастрофа. И она произошла. В течение последующих 1,5 лет до окончания Мировой войны и перерастания её в Гражданскую только в нашем маленьком городе власть менялась четыре раза!

В апреле 1917 г. Комитет общественного порядка Томской губернии предписал вместо старой думы избрать Городское народное собрание, где большинство мест получили эсеры. Дума сложила свои полномочия. Однако Временное правительство из Петрограда опротестовало этот акт. Городскую Думу Новониколаевска избрали вновь, и опять в её состав попали в основном эсеры. Но после Октябрьского переворота возникло противоречие между новой думой и взявшим власть в декабре Советом рабочих и солдатских депутатов, где большинство принадлежало большевикам и левым эсерам. Двоевластие ликвидировали только в январе 1918 г. За короткий срок в несколько месяцев Совдеп отметился только многочисленными фактами национализации городских предприятий и наложением миллионных штрафов и контрибуций на имущие классы, а также расстрелами тех, кого он считали контрреволюционерами.

В ночь на 26 мая 1918 г. возглавляемые капитаном Радолой Гайдой чехословаки, которые ехали на Восток для депортации в Европу, и отставные царские офицеры произвели контрреволюционный переворот в городе и затем в целом в Сибири, к власти пришли Комуч и Директория, а у нас в Новониколаевске – та же Городская Дума. Руководители Совдепа были расстреляны. В ноябре 1918 г. ещё один переворот. В Омске Колчаком свергнуто эсеровское правительство и введена жесткая военная диктатура «сухопутного адмирала», продержавшаяся чуть больше года. Но это уже выходит за временные пределы нашей статьи.

Дня победы над Германией для России не было. Она не участвовала в заключение Версальского мира об окончании войны в ноябре 1918 г.

Война прошла как каток. Из 9,5 миллионов человек, убитых в Первую мировую, русских погибло 1,3 миллиона человек и 300 тысяч умерло от ран. В составе российских войск участвовало в войне 7 сибирских корпусов, или 88 сибирских стрелковых полков и все девять полков Сибирского казачьего войска. Множество сибиряков служило во вспомогательных войсках и в других подразделениях армии.

Несмотря на то, что Первая мировая война была трамплином к Октябрьской революции, а следовательно к захвату власти большевиками, они по неясным причинам не любили вспоминать о ней, называли презрительно «империалистической», «буржуазной», «несправедливой». Не осталось в стране памятников её героям, исчезли следы братских могил. Ветераны долгое время не могли носить георгиевские кресты – награды за их ратные подвиги в этой полузабытой войне.

И только теперь, когда в связи со столетним юбилеем мы начинаем интересоваться историей Первой мировой, выявляется ряд удивительных совпадений между «той» и «нашей», многократно прославленной Великой Отечественной. Вот, например лозунги: «Ни шагу назад! Родина за нами!». Или: «Всё для фронта, всё для победы!» Эти лозунги были в обеих войнах. Великий подвиг поколения сороковых, разгромившего фашизм и спасшего всё человечество – продолжение героических традиций наших дедов и прадедов, воевавших в Первую мировую войну. Надо помнить об этом.

А ещё хотя бы потому, что та война была одной из первых величайших трагедий русского народа в двадцатом веке. Время массового героизма и потери лучших представителей народа, которые он нёс и далее все последующие сто лет своей истории.

 Филиал «Музей Железнодорожного района»

Восстановленные имена Георгиевских кавалеров: реконструкция по материалам семейных и государственных архивов

Антропов Е.В., Пронин А.О.

МКУК г. Новосибирска «Музей города Новосибирска»

Архивные письменные источники и музейные коллекции, касающиеся истории ой Мировой и Гражданской войн в Сибири, по понятным причинам практически не изучались и не пополнялись. Имена солдат и офицеров, служивших в Императорской армии, сегодня забыты. Более того, из сотен и тысяч георгиевских кавалеров, отличившихся на полях сражений Русско-Японской и Первой Мировой войны известны буквально единицы.

Воинские реликвии, связанные с историей дореволюционной армии целенаправленно скрывались и даже уничтожались их владельцами из опасения репрессий. Выявление и описание новых исторических источников в этой области очень трудоемко и считается большой удачей. Не является исключением и история создания, комплектования, дислокации и мобилизации 41-го Сибирского стрелкового полка, квартировавшего в новониколаевском Военном городке с 1910 по 1914 гг. (в 1914 г. кадровый состав полка убыл на фронт, оставив в пункте постоянной дислокации свои тыловые подразделения; там же были развернуты новые запасные части).

Насколько редким случаем сегодня является выявление новых исторических документов по истории сибирских военных частей, настолько же редкими являются и устные сюжеты, запечатленные в семейной памяти старожилов Новосибирска и Новосибирской области. Само по себе упоминание о родственниках, воевавших в Русско-Японской или Первой Мировой войне, как часть индивидуальной биографии под запретом не оказывалось. А вот героико-патриотические сюжеты и атрибуты воинской славы, ассоциировавшиеся с участием в «империалистических» войнах (награды, знаки отличия, военные трофеи и личные документы), как правило, вытеснялись из родовой памяти и уничтожались физически, что было напрямую связано с особенностями идеологизации и стандартизации советской индивидуальной биографии.

Как показывает практика, интервьюирование старожилов-детей и внуков тех, кто воевал в Первую мировую войну, сопряжено с серьезными трудностями при реконструкции биографии. Это связано с «неодобряемыми» сюжетами и демифологизацией родовой памяти. Однако при должном уровне проверки подлинности работа с источниками устного и визуального (семейные фотографии) происхождения дает возможность получать оригинальный исторический материал, уточняющий или дополняющий архивные, справочные и литературные сведения.

В ноябре 2011 г. в рамках текущего биографического сбора сотрудники Музея города Новосибирска вышли на домашний архив пожилой пары Дробыниных Виктора Семеновича и Виктории Ивановны. Внимание исследователей привлекли несколько фотографий из семейного альбома мужской линии Дробыниных, на которых были видны заретушированные наградные воинские знаки. После пилотного интервью, сблизившего старожилов и интервьюеров, нас познакомили с одной из семейных реликвий – портретом офицера с погонами 41-го Сибирского стрелкового полка и нагрудными знаками отличия. Также выяснились интересные подробности переселения и обоснования семьи в Новониколаевске, что сосредоточило исследовательский интерес на изображенном на портрете человеке – отце Виктора Семеновича – и его родственниках по мужской линии.

Краткая атрибуция портрета дала следующие общие сведения о реликвии. На портрете, написанном маслом на холсте сразу после Первой мировой войны, изображен отец Виктора Семеновича – Семен Григорьевич Дробынин, родившийся в Тобольске в 1891 г., и, судя по его детской фотокарточке с сестрами, живший в Новониколаевске еще до 1910 г. На портрете перед нами молодой человек в звании старшего унтер-офицера, состоявшего в 41-м Сибирском стрелковом полку, квартировавшем в Военном городке Новониколаевска. На груди унтер-офицера колодка с государственными наградами.

Надо сказать, что сведения о Семене Григорьевиче Дробынине давала, по большей части, жена Виктора Семеновича 1928 г.р., долго прожившая с его родителями, обладающая достаточным любопытством и прекрасной памятью, благодаря которым она довольно много беседовала с самим С.Г. Дробыниным и особенно с его женой, Евдокией Платоновной, в девичестве Павловой, 1897 г.р.: «Потому что я же жила с ней, 30 лет прожила с ней, со свекровью, и она нет-нет, да чего-нибудь разговоримся мы с ней. И вот она рассказывала про революцию, про Колчака, как в Новосибирске они жили» [1]. Сам Виктор Семенович 1925 г.р. (сын изображенного на портрете) в силу контузии, полученной во время Великой Отечественной войны, и возраста, мог вспомнить о своем отце значительно меньше.

Таким образом, не менее интересным объектом исследования, чем собственно семейные реликвии, стала историческая динамика памяти и восприятия образа георгиевского кавалера в семейной памяти и архиве, в воспоминаниях жены сына участника Первой Мировой войны. Портрет и фотографии Семена Григорьевича разного возраста стали существенным источником биографических данных, подкрепленных сведениями информаторов. История жизни С.Г. Дробынина оказалась в целом довольно редким для Новосибирской области примером несельской биографии конца XIX – первой половины XX в.

Семен Григорьевич познакомился со своей женой Евдокией Платоновной уже здесь, в Новониколаевске, около 1918 или 1919 года. «Семен Григорьевич жил вот сначала в Тобольске, там родился, а потом они оказались в Новониколаевске». Евдокия Платоновна, сама из Смоленской губернии родом, была моложе на шесть лет. В Новониколаевске, по крайней мере, до революции, она занималась швейным делом у своего дяди. «Их много Павловых, сестер тогда в Новосибирск приехало… Это потом они сюда приехали, а сначала приехал их дядя, который шил мужское белье. Ему были нужны работницы-швеи, и вот он эту племянницу пригласил… Фамилия Крупенковы… это, знаете, если она была Павлова по отцу, то мать у нее была Крупенкова. <…> Так вот брат матери Федор Крупенков. Вот, значит, здесь вот в Новониколаевске вот у него было свое производство – шил белье. Мужское – кальсоны и рубашки – и продавал. Он ее вызвал с Смоленской [губернии – прим. авт.], и она шила, у него работала в работницах, вот, у дяди у своего.

А она старшая сестра в семье. Их пятеро было – четыре сестры и брат один. А потом она их всех сюда перетянула, потом, уже позже. Вот, и они уже стали здесь все жить. Вот Евдокия Платоновна, потом Мария Платоновна, Надежда Платоновна, Нина Платоновна и Матрена Платоновна – вот их пять сестер, вот и брат был. <…> Первая дочь у них [у Семена Григорьевича и Евдокии Платоновны – прим. авт.] родилась в 21-м году. А до этого у них тоже был сын, первый был сын, но то ли он мертвый родился, то ли в младенчестве умер. А потом дети пошли, за мужем ездила. Он вот маслоделом был. По районам они, там, Никоново, Черепаново, Тогучин, Алтайский край, Чемал… заводы налаживал» [2].

Портрет был сильно поврежден при долгом хранении в неблагоприятных условиях. Холст был сложен вчетверо, масло во многих местах стерлось и потрескалось. Состояние реликвии информаторы прокомментировали кратко: «Так он пролежал сколько свернутый в чемодане?! Все прятали… Прятали из-за этих крестов». Образ Семена Григорьевича, оставшийся в воспоминаниях Виктории Ивановны, довольно противоречив, являясь одновременно предметом семейной гордости и источником воспоминаний о жестком человеке со строгой закалкой. «Семен Григорьевич был вообще человек очень хороший, трезвенник, не курил, работящий, деловой мужчина, серьезный очень. При этом он был человек замкнутый. Вот если мы с матерью [матерью мужа, женой Семена Григорьевича – прим. авт.] много говорили – вот почему я о них больше знаю. А отец, он был замкнутый очень человек, с ним было как-то некомфортно разговаривать и вообще. Он и на кухню-то придет, за стол сядет и вот так вот исподлобья на всех смотрит. Никогда я не видела, чтобы он пошутил, где-то что-то рассмеялся громко, это вот не припомню. <…> Он о Польше вспоминал, про Польшу, где воевал, и часто языком польским… нет-нет, да и скажет… выражения всякие» [3].

Визуальное изучение портрета и сравнение с поступившими вместе с портретом подлинными фотографиями позволило выявить ряд особенностей и уточнить некоторые детали биографии С. Г. Дробынина. Так, на портрете Семен Григорьевич Дробынин изображен в однобортном мундире с накладными кармана и воротником-стойкой, носившимся в 1907 – 1917 гг. офицерами и унтер-офицерами Императорской армии. На его плечах расположены погоны с лычками старшего унтер-офицера и шифровками «41 Сб.». Данный шифр обозначает принадлежность именно к 41-му Сибирскому стрелковому полку (далее 41-й ССП). Он тщательно выписан художником на обоих погонах и, несомненно, не является случайностью.

Для практики воинской службы в дореволюционной армии является уникальным прохождение службы нижним чином в своем родном городе. Этот необычный факт объясняется тем, что 41-й ССП был сформирован 20 февраля 1910 г. из двух существовавших ранее сибирских резервных полков, подразделения которых были расквартированы в других городах Сибири. С.Г. Дробынин, бывший на тот момент молодым солдатом, скорее всего, был переведен во вновь созданный полк приказом командования, попав, таким образом в качестве военнослужащего в родной город.

На груди Семена Григорьеича планка с наградами. Это (слева направо): георгиевский крест 4-й степени; георгиевская медаль (медаль «За храбрость» на георгиевской ленте); медаль «За усердие» на ленте ордена Св. Станислава, памятная медаль «В память 300-летия Дома Романовых» на ленте в цвет бело-желто-черного «имперского» флага. Благодаря изображению медалей стало возможным уточнить предполагаемый период изготовления портрета и примерные даты воинской службы С.Г. Дробынина. Таким образом, мы можем говорить об уникальном случае восстановления забытого имени георгиевского кавалера, участника Первой Мировой войны и нашего земляка.

Наличие в колодке «В память 300-летия Дома Романовых» четко устанавливает момент награждения – 1913 год, когда подобные медали вручались всем подданным Российской Империи, состоявшим на службе – военной или гражданской. Лица, не состоявшие на государственной службе, имели право приобрести такую медаль на свои личные средства и носить ее в знак верноподданнических чувств. Вторая из медалей мирного времени – медаль «За усердие» в варианте на ленте ордена Св. Станислава вручалась за три года беспорочной службы. Интересно, что на одной из поступивших вместе с портретом фотографий молодой Семен Григорьевич изображен в парадном двубортном мундире обр. 1907 г. для нижних чинов с единственной медалью на груди – «За усердие» на ленте ордена Св. Станислава.

На его погонах различимы узкие лычки, соответствующие воинскому званию «ефрейтор». Кокарда, пуговицы, погоны и медаль на фотографии были замазаны черной тушью, но остались различимыми при ярком боковом освещении и увеличении. Таким образом, к 1913 г. (т.е. моменту награждения медалью «В память 300-летия Дома Романовых») он уже имел награду за три года беспорочной воинской службы. Это согласуется и с датой рождения С.Г. Дробынина (1891 г.) и позволяет предположить возможный период его поступления на военную службу – между 1909 и 1910 гг.

Другие две награды – «Георгиевская» медаль («За храбрость на георгиевской ленте) и георгиевский крест 4-й степени – несомненно являются наградами военного времени и заслужены на полях сражений Первой Мировой войны. Награды в колодке расположены в соответствии с правилами их ношения и статутами (т.е. не в хронологическом порядке).

В известных на сегодняшний день списках георгиевских кавалеров 41-го Сибирского стрелкового полка (опубликованных в печати и более полных, содержащихся в фондах ГАНО) имя С.Г. Дробынина пока не найдено.

Сам факт создания подобного портрета может быть объяснен двумя предположениями: 1) личной инициативой С.Г. Дробынина или его родных и 2) распоряжением полкового командования. Второе предположение согласуется с традицией бытования в полковых частях дореволюционной армии полковых музеев, в которых собирались реликвии, связанные с историей этой воинской части, велась хроника полка, хранилась информация о ветеранах и награжденных солдатах и офицерах. В годы ПМВ существовала практика создания портретов георгиевских кавалеров для таких музеев и портретов полных георгиевских кавалеров для создававшегося музея военного ордена в Москве. Создание таких портретов оплачивалось из полковых сумм.

Как ни странно, но в пользу второго предположения говорит небрежность художника в изображении самих георгиевских наград С.Г. Дробынина (неверно изображено количество черных полос на лентах и расположение лент на колодке, не выдержаны пропорции медалей относительно остальных наград). Это указывает на прорисовку портрета с натуры, а не по фотографии (в последнем случае изображение с фото копировалось с соблюдением мельчайших деталей). На создание портрета с натуры требовалось длительное время, которое военнослужащий мог получить только с разрешения вышестоящих командиров или по их прямому приказу.

Портрет на холсте имеет следы грубого извлечения из рамы и снятия с подрамника, с которого он был просто срезан ножом либо бритвой. Этот факт указывает на необходимость быстрого извлечения портрета. Возможно, С.Г. Дробынин просто забрал свое изображение из полкового музея или штаба при развале полка в 1917 г., когда последние кадровые солдаты и офицеры изгонялись распропагандированными резервистами. В таком виде портрет был привезен в Новониколаевск, где и был спрятан на долгие десятилетия. К счастью, он сохранился до настоящего времени.

Реликвии унтер-офицера императорской армии являются визуальным символом памяти, укрепляя значимость родословной и родственные связи семьи Дробыниных. Для самых младших представителей рода Дробыниных по мужской линии, легендарный унтер-офицер, георгиевский кавалер – является прапрадедом. Его нынешние потомки – уже 5-е поколение семьи, что для сибирских горожан является редким случаем.

Семейные реликвии  Дробыниных стали экспонатами выставочного проекта «Новониколаевск в военной шинели. 1904–1921 гг.», посвященному истории гарнизона г. Новониколаевска в годы русско-японской, Первой Мировой и Гражданской войны. Они успешно экспонировались в оригинале в залах Музея города Новосибирска,  также на стендах уличной выставки в парке перед НГАТОиБ в феврале-мае 2012 г., в репродукциях. Сохранив военные реликвии в советские годы, а затем открыв свою историю жителям города, и позволив ввести связанные с С.Г. Дробыниным данные в научный оборот, семья Дробыниных внесла свою лепту в долговременный процесс реабилитации коллективной исторической памяти, связанной с Первой Мировой и Гражданской войнами в Сибири.

 Библиография

  1. Центр устной истории. Дробынина Виктория Ивановна. 1928 г.р.
  2. Там же.
  3. Там же.

 

Красные казармы Ново-Николаевска: с комфортом на войну

В начале ул. Владимировской, за высоким бетонным забором, стоят мрачные корпуса городской психиатрической больницы № 3, известная, в частности, тем, что здесь умерла родная сестра писателя Михаила Булгакова Варвара. Мало кто знает, что до революции эти здания были комфортабельными казармами, в которых отдыхали с дороги солдаты, ехавшие на Русско-Японскую войну (1904г.). Комплекс из 8-ми зданий это территория одного из крупнейших военно-остановочного (мобилизационного) пункта России. За 1904 год из сибирского военного округа призвано около 160 тыс. запасных. Кроме российских солдат и офицеров, через Ново-николаевск проезжали черногорские и сербские добровольцы, сражавшиеся в рядах Русской Армии. Всего через наш город на Дальний Восток по железной дороге было перевезено 1270 тысяч солдат.

Из истории Красных казарм в Новониколаевске-Новосибирске

В самом начале улицы Владимировской, одной из старейших в Новосибирске, за оградой можно обнаружить около десятка мрачных кирпичных зданий, в которых сейчас расположена Городская психиатрическая больница №3. Но не всегда она была здесь, и строились эти здания вовсе не для лечебных целей.

Город Ново-Николаевск официально возник в 1893г., когда началось строительство железнодорожного моста через Обь. Одновременно появилась и станция «Обь» на месте нынешнего вокзала «Новосибирск-Главный». Для железнодорожников и железнодорожных строителей строились дома за вокзалом; первая улица в посёлке железнодорожников – Владимировская. Очень скоро выяснилось, что для проезжающих военных частей нужен остановочный пункт. Впервые эта мысль появилась при переброске по железной дороге войск в Китай для поддержки действий международного экспедиционного корпуса при подавлении восстания «боксёров» в 1900 г. И уже угадывалась предстоящая война России с Японией, на которую тоже требовалась отправлять войска по железной дороге. И хотя срок транспортировки от Москвы до Дальнего Востока сократился всего до двух недель (раньше на лошадях перекладными можно было ехать и три, и четыре месяца), людям трудно было выдержать такой срок, почти не выходя из вагона. Приходилось высаживать солдат по дороге на какой-то станции на несколько дней, чтобы они могли отдохнуть, помыться, поесть чего-то горячего, при необходимости – подлечиться. На станциях для этих целей сначала просто ставились палатки, но зимой в них было холодно. И тогда решили по всей линии строить военно-остановочные пункты. Первым таким пунктом стал Новониколаевский на новой улице Владимировской, рядом с вокзалом сразу за железнодорожными путями.

Он строился в 1902 -1904 годах по проекту барона фон Дершау. Барон был петербуржец из русских немцев. Его знали как архитектора, участвовавшего в реконструкции Аничкова и других мостов в Питере. В нашем городе он построил Военно-сухарный завод, долгое время снабжавший русских солдат на войне сухарями из алтайской пшеницы.

Военно-остановочный пункт представлял собой самодостаточный военный городок. Устроен он был в виде комплекса кирпичных зданий, складов («магазинов») с запасами продовольствия. Имелись также лазарет, баня, прачечная, кухня, две столовые, пекарня, амбары и конюшни. В столовых можно было одновременно приготовить еду на две тысячи человек. Была возможность «прожарки» солдатской одежды – в те времена солдаты боролись со вшами, помещая свою одежду в сухую раскаленную печь. Также солдаты могли отправить домой открытку по почте.

Для строительства использовались типовые проекты, разработанные военным ведомством. Стиль – так называемый «рационалистический модерн»: в меру ажурная кирпичная кладка и никакой штукатурки – для  удешевления строительства. Строительные материалы – местные. Кстати, на строительстве казарм в Ново-Николаевске появилось первое собственное производство кирпича.

Для нижних чинов было выстроено восемь зданий-казарм в двух- и трёхэтажном исполнении коридорного типа без подвалов. В каждой казарме можно было разместить одновременно до 500 человек. Следовательно, во всём «пункте» можно было поселить сразу 4 тыс. солдат. Девятое здание предназначалось для офицеров и представляло собой нечто вроде гостиничных меблированных номеров с буфетом. Сейчас время в этом здании расположено управление ГИБДД по НСО.

К началу Русско-Японской войны остановочный пункт в Новониколаевске оказался очень кстати. В первые месяцы все войска Сибирского военного округа, в том числе резервные, были направлены для формирования частей, отправляемых в Китай. Именно здесь, в казармах, шла основная мобилизация; за 1904 г. было призвано 160 тысяч запасных солдат. Других округов мобилизация коснулась в меньшей степени. Через Новониколаевск на Дальний Восток всего за войну было перевезено 1270 тыс. солдат, в основном – сибиряков. А поскольку пропускная способность железной дороги была ещё не велика, запасных путей – мало, проезжавшие полки днями оставались на Новониколаевском военно-остановочном пункте. Многие солдаты и офицеры удивлялись такому комфорту в местах, ещё недавно бывших глухой тайгой. В архивах остались благодарности от проезжавших в Порт-Артур и Дальний офицеров 51-ого драгунского Черниговского полка и 52 –го драгунского Нежинского полка, восхищённых условиями быта для солдат и офицеров в этом военном городке.

После окончания войны с 1905 г. по 1913 г. в военно-остановочном пункте фактически располагался городской гарнизон. А с 1914 г. всё повторилось вновь. Только войска ехали не на восток, а на запад – в Германию и Польшу, где проходили бои Первой мировой войны. Одно время здесь располагались Енисейский и Иркутский полки, казачья сотня, конвойная команда. Количество солдат достигало 14 тысяч человек. Чтобы накормить их, построили новую пекарню, в которой ежедневно производилось до 8 тонн хлеба.

При советской власти с декабря 1917 г. здесь располагался Интернациональный отряд Совдепа, состоявший из китайцев, пленных немцев, мадьяр и др. Всего 70 человек. В мае 1918 г. белочехи, устроившие мятеж в городе, с боем взяли и Красные казармы. Воспользовавшись численным перевесом, к утру 26 мая они вытеснили интернационалистов из военного городка.

А в Красных казармах поселились чехословаки. Сохранилась фотография, на которой их командир, капитан Радола Гайда, будущий генерал Колчаковсих войск, принимает парад своего воинства на территории Красных казарм. Но вскоре чехов отправили на фронт воевать с большевиками. И военный городок вновь стал казармой для русских, теперь уже для колчаковских полков.

Так продолжалось до лета 1919 г. В переполненном беженцами и военными частями городе разгорались инфекционные болезни. Эпидемия сыпного тифа выкашивала горожан десятками тысяч! Военный городок стал тифозным бараком. Бежавший в декабре 1919 г. из Новониколаевска «Верховный правитель» Колчак оставил в городе на произвол судьбы около 30 тыс. военнослужащих, большая часть из которых была больна тифом. Лишь к 1921 году эпидемия пошла на спад, благодаря жестким действиям вернувшейся в город советской власти: Чрезвычайной комиссии по борьбе с тифом (ЧЕКАТИФ). Красные казармы вновь заняли военные.

С 1941 г. в корпусах находился частично эвакуированный из Ленинграда Приборостроительный завод. А после войны до начала пятидесятых здесь располагалась воинская часть внутренних войск МВД. Ну а теперь уже более 60-ти лет основную площадь занимает психиатрическая больница. Известна она отчасти тем, что здесь лежала в последний год своей жизни и умерла от острого склероза мозга в 1954 г. младшая сестра Михаила Булгакова Варвара Афанасьевна Карум-Булгакова, которая стала прототипом Елены Турбиной из «Дней Турбиных». Она была вынуждена переехать в Новосибирск из Киева в 1934 г. к мужу, которого посадили в тюрьму, а потом сослали в Новосибирск как бывшего белогвардейца. Здесь они прожили 20 лет, оба преподавали немецкий язык в школе и Мединституте. Недавно супругов перезахоронили на Заельцовском кладбище в общей для них могиле и поставили достойный памятник.

Время не щадит Красные казармы. Появились проблемы с перекрытиями зданий, осыпается старый кирпич. Несмотря на то, что каждый очередной хозяин казарм, военный он был или гражданский, перестраивал для себя все здания, изменяя их первоначальный архитектурный облик, в 2010 г. восемь солдатских корпусов и один офицерский были признаны памятниками истории регионального значения. С 2008 г. предлагается отселить из этих зданий больницу. Три года назад студенты Новосибирской художественной академии предложили провести реконструкцию казарм и создать на их базе гостиничный комплекс для туристов с соответствующим историческим антуражем и приметами исторических событий.

Филиал «Музей Железнодорожного района»