Книги Геннадия Мартовича Прашкевича переведены на многие языки мира и издавались в США, Англии, Германии, Франции, Польше, Болгарии, Югославии, Румынии, Литве, Узбекистане, Казахстане, Украине и во многих др>угих странах. Но, несмотря на частые командировки, мировую известность, множество литературных премий, писатель живет в нашем Академгородке и вот что вспоминает о своей первой встрече с Новосибирском:

«Первым моим впечатлением было потрясение. Огромный город, я вышел и увидел Коммунальный мост, тогда транспорта было немного, он был свободный, и я увидел отражение этих огромных столбов в воде и очень много огней. Я вдруг понял, как много здесь людей… Я никого не знаю, как я смогу выжить в этом городе?

Поначалу Новосибирск мне чрезвычайно не нравился. И центр, и все эти районы Каменки, Калининский, к вокзалу. А там, где были деревянные дома, – это старые угрюмые стены, исключая сталинские районы в центре, в Дзержинском районе, поставленных архитектором Крячковым.

В те годы Новосибирск казался мне серым, каким-то неуютным. Но он не мог быть иным, потому что его строили во время войны, чтобы люди могли в нем работать и снабжать фронт. Он не предназначался для жизни людей, как, например, Томск.

Но шло время, и поскольку мы уже жили в Академгородке, а там была совершенно своя атмосфера… Здесь люди могли в любое время дня и ночи прийти друг к другу в гости совершенно без всяких звонков. Двери всегда были открыты. И сюда приехало колоссальное количество умных людей, из Москвы, Питера, общаясь с которыми ты сам начинаешь учиться у них. Это была колоссальная школа. Кроме того, даже те первые институты, которые были сданы (Ядерной физики, Геологии, Гидродинамики), тоже представляли собой некие центры, где была масса интересных людей. Поскольку не было кинотеатра, его показывали в институте Геологии в конференц-зале. И там же, в начале 60-х, проходил товарищеский суд.

И вот проходит время, и ты въезжаешь в Новосибирск, видишь, как он изменился, не говоря уже о центре города. Он действительно стал интересным, и даже новая архитектура не портит его. Он стал приобретать именно вид города.

Когда мы говорим о городах, то каждый подразумевает что-то свое. У меня есть свои любимые города: это Питер, это Стамбул, это Нью-Йорк, Париж даже меньше. В конце концов, я понял, что меня привлекает в том или ином городе – это, прежде всего, люди. Без людей город теряет свое обаяние, город – душа коллективная. Но в течение жизни меняешься ты, и меняются города».